Как и в 2008 году, авторитейл вновь пришел к ситуации, когда многие компании оказались на грани дефолта. Это не только создает негативный фон на рынке, но и подрывает доверие к дилерам со стороны банковской сферы, что усугубляет трудности даже для стабильных игроков. Финансовое положение отрасли и возможные стратегии действий в условиях кризиса мы обсуждаем с директором управления по работе с крупными корпоративными клиентами Альфа-Банка Андреем Ганиным


– Как Вы сейчас оцениваете финансовое состояние автодилеров? В сравнении с 2009 годом ситуация хуже или лучше?

– На мой взгляд, ситуация хуже. Очевидно, что этот кризис будет намного продолжительнее, чем в 2008 году. Мы в банке даем происходящему иное определение: это другая реальность, в которой надо научиться жить. Если пребывать в постоянном ощущении, что скоро все выровняется и станет, как прежде, то долго не проживешь. Реальность изменилась, условия ведения бизнеса стали иными – может, на пять лет, может, на более длительное время. В любом случае к этой реальности необходимо быстро приспособиться, рассказать банку, как ты собираешься в ней жить, чтобы найти компромиссы и продолжать сотрудничество с партнерами.


– Насколько критично состояние авторитейла на фоне других отраслей?

– Есть направления бизнеса, также оказавшиеся сейчас в очень неприятной ситуации. В первую очередь те, которые сильно зависимы от импорта или попали под санкции. В рейтинге отраслей, наиболее пострадавших от кризиса, автодилеры занимают третье-четвертое место. Одна из наиболее тяжелых

«В тяжелом состоянии находятся дилерские компании, которые не озаботились ранее своей эффективностью. Очень трудно тем, кто экономил за счет дешевых коротких займов»

ситуаций именно в автобизнесе. Дилерам с большими кредитными портфелями сейчас приходится очень и очень несладко. Если раньше опасность возникала прежде всего в тех случаях, когда клиент оказывался в плохом финансовом состоянии, то сейчас есть риск, что даже дилер с хорошей экономикой попадет в сложное положение, если просто кто-то из банков-партнеров не рефинансирует его, сократит ему лимит или физически не сможет выдать транш, чтобы не нарушить собственных нормативов. Компания обратится в другой банк, тот попросит обеспечение, остальные партнеры тоже осторожно начнут интересоваться, есть ли у нее деньги на погашение или нет – и пошла цепная реакция. Это самый большой риск в настоящее время. И не важно, какие банки в портфеле клиента, риск этот сейчас везде.


– Как различается ситуация внутри автобизнеса?

– В тяжелом состоянии находятся дилерские компании, которые не озаботились ранее своей эффективностью. Очень трудно тем, кто жил на постоянном рефинансировании, экономил за счет дешевых коротких займов. Такие игроки попали на повышение ставок. А при той минимальной маржинальности, которая наблюдалась в последние годы, обслуживать подорожавшие кредиты стало тяжело. Легче тем, кто живет без инвестиционной нагрузки. Им не надо думать об обслуживании кредитного портфеля и рефинансировании.

Крупные холдинги, которые не обременены долгами, сейчас стараются максимально накапливать деньги, чтобы расплачиваться в дальнейшем при падении рынка, и начинают параллельно договариваться о том, чтобы рефинансировать либо пролонгировать кредиты. Те, кто сидит на оборотке, пытаются получить долгосрочные займы, но их в банковской системе сейчас практически нет, их просто негде взять. Клиенты вынуждены платить большие проценты. Сейчас нужно договариваться об усилении обеспечения, о снижении долговой нагрузки за счет снижения оборотного портфеля, о работе над эффективностью. И, конечно, многое будет зависеть от того, как поведут себя производители. Мы очень ждем их реакции, потому что если они не поддержат своих дилеров, ситуация будет ухудшаться.


– Какие варианты поддержки от производителей Вы видите?

– Как минимум нужно найти баланс в сроках предоставления отсрочки для дилеров. Но пока в принципе непонятно, какова будет стратегия производителей. Либо, условно говоря, дистрибьютор хочет оставить 20 дилеров из 100 – и это один подход: «выживут сильнейшие». Либо он намерен сохранить всю сеть и предпринимает какие-то шаги для этого: снижает цены себе в убыток или максимально сдерживает рост, оказывает поддержку. Из общения с дилерами я вижу, что производитель производителю рознь. И от того, как они себя будут вести, зависит очень многое. Особенно для монобрендовых компаний.

Когда я разговариваю с дилерами, мне интересно увидеть их бюджеты на 2015 год, чтобы понимать, как они вообще будут жить, как планируют деятельность. А они говорят: «Мы вам не можем дать бюджет, потому что производитель до сих пор не утвердил нам планы. У нас есть свое представление, сколько мы сможем продать, но все зависит от того, какие цели поставит дистрибьютор, потому что на это будут завязаны бонусы и другие условия». И вот все сидят и ждут. Дилеры не знают, снизят ли квоты, перебросят ли лишние объемы в Европу или в Америку либо, наоборот, поставят завышенные планы и будут впихивать машины пачками. А ведь за оборотными средствами сейчас в банки ходить тяжело. Особенно в статусе нового клиента. Поэтому я считаю, что производителям необходимо глубже погрузиться в жизнь дилеров и постараться поддержать их всеми доступными средствами.


– Почему автобизнес пришел к этой ситуации? Казалось бы, в 2009 году все поняли, что отрасль подвержена высоким рискам.

– Есть люди, которые не боятся большого кредитного портфеля. Как ни странно, 2009 год никого ничему не научил. После той ситуации все должны были опасаться излишней долговой нагрузки и даже в самые благополучные времена работать так, чтобы она была минимальной или состояла из очень длинных кредитов. Наиболее дальновидные компании еще в начале прошлого года стремились по возможности погасить действующий кредит и взять другой – максимально долгосрочный. Вот эти клиенты, успевшие до середины 2014 года договориться, сейчас уверенно живут как минимум до лета 2016-го. Скорее всего, они преодолеют обвал рынка. А те, кто бездумно набрал денег и вложил их в долгосрочные активы, в текущей ситуации имеют очень серьезную головную боль.

Я не знаю больших дилеров, которые не проходили 2008 год и не испытали на себе то падение. Не имеют такого опыта небольшие молодые компании, которые, может быть, решили начать бизнес, имея ресурсы и пользуясь ситуацией. Год-два на растущем рынке все шло по их прогнозам, но сейчас они приходят и говорят: «Мы не ожидали, что доллар так вырастет, продажи упадут и нам обрубят кредиты». Конечно, этого мало кто ожидал, тем не менее опытные компании действовали осмотрительнее и сейчас чувствуют себя достаточно стабильно.


– Это результат ошибок менеджмента?

– Для нас всегда было важно понимать, какие в компании акционеры. Если, на наш взгляд, собственник бизнеса ведет неадекватную политику, мы не будем работать с таким клиентом. Просто откажемся. Многие дилеры до сих пор не умеют строить и анализировать денежный поток. У них есть на уровне управленческого учета понимание, сколько завтра надо заплатить, потому что пришло столько-то бумажек, и есть сумма, сколько

«Если раньше акционеры компаний получали дивиденды, то сейчас надо потихонечку эти деньги возвращать обратно в бизнес, чтобы снизить кредитную нагрузку и поддержать свое детище»

денег поступит на счета, допустим, исходя из продаж и загрузки сервиса. Когда все идет успешно, ты не обращаешь внимания на мелочи, условно говоря, плюс-минус 100 рублей никто не заметит. А когда наступили тяжелые времена, те, кто не умеет планировать и не понимает, как живет компания, столкнулись с большими проблемами. Им сейчас нужно провести полный аудит бизнеса. Некоторые финансовые директора не могут своим акционерам показать реальную финансовую картину и предложить шаги по преодолению кризиса. Есть и другая сторона, когда финансовые директора предупреждали, что надо действовать аккуратнее, а собственник настаивал, что нужно инвестировать и завоевывать рынок. В 2012-13 годах мы наблюдали именно такие примеры – либо очень большие амбиции владельцев, либо не очень грамотный финансовый менеджмент. На растущем рынке это менее заметно. На падающем выявилось сразу.


– Уровень финансовой грамотности среди дилеров невысок?

– Я не хотел бы здесь обобщать. В последнее время на различных должностях у дилеров мы видим много квалифицированных финансовых менеджеров, в том числе выходцев из банковского сектора. Они хорошо понимают, как строить диалог, как «продавать» компанию банку. Но, к сожалению, остались еще и люди из прошлого, которые до сих пор не перестроились и считают, что ничего в мире не меняется. С ними находить общий язык тяжелее. Некоторые иногда обижаются на банк, считают, что им выкручивают руки. Они не понимают текущей ситуации и уверены, что если прошли 1994-й, 1998-й, 2008-й, то пройдут и этот кризис: «плавали – знаем». Вести с ними диалог трудно. Но и в этом случае я не могу сказать, что это слабый финансовый менеджмент. Они разбираются во внутренних процессах и пытаются многое отладить.


– Какое соотношение долга и EBITDA Вы сейчас считаете допустимым?

– На уровне 2 – это идеальный вариант, но в текущих реалиях такой показатель, к сожалению, мало у кого есть. У наших клиентов он колеблется от 1,5 до 5. Если в сложившихся условиях значение будет на уровне 5, то клиент на кредитном комитете, скорее всего, не пройдет. На уровне 4-4,5 – еще допустимый вариант в зависимости от структуры лимита и ряда других условий, допустим, срока, обеспечения, характеристики самого дилера, структуры его марочного и кредитного портфеля, плана развития на ближайшее время. Наши кредитные комитеты сейчас анализируют все вопросы еще более подробно, чем раньше. И клиентский менеджер, вынося вопрос на кредитный комитет, должен знать клиента «от» и «до», в том числе чтобы обосновать, почему, например, по данному клиенту пороговое значение 3 – это неплохо, несмотря на то что у него 1,5 и неочевидно, зачем ему требуется больше.


– Что предпринимаете, когда соотношение достигает 5?

– Если по новым заявкам, то в текущей ситуации лучший кредит – это невыданный кредит. Пока еще не все банки понимают, что будет с нормативами на конец года и какие резервы придется досоздать по проблемной задолженности. Сейчас банки просто накапливают деньги, предпочитая новые кредиты не выдавать, чтобы не вылететь за пороговые значения.

Если мы видим соотношение равное 5 по действующему кредиту, то это, скорее всего, пробитие ковенанты. Фактически это для нас обозначает дефолт, хотя клиент может чувствовать себя достаточно неплохо. Прежде всего в такой ситуации идет более подробное изучение работы компании. Несмотря на то что мы во время всего периода сотрудничества постоянно и достаточно часто общаемся с клиентом, здесь начинается более глубокий мониторинг: почему это произошло, что будет с финансовыми показателями дальше,

«Наивно думать, что банки берут и бедным клиентам просто рушат бизнес, хотя он работал до этого 10 лет и отлично себя чувствовал»

что необходимо, чтобы поддержать компанию. Обычно клиенты при пограничных значениях приходят к нам заблаговременно и сообщают, что, судя по всему, через какое-то время пробьют ковенанту. При этом они могут дать обоснование, что по итогам года или более длительного периода вернутся к оптимальным значениям – в таких ситуациях мы начинаем договариваться: обычно речь идет либо об усилении обеспечения, либо о переходе на более короткие транши, чтобы поэтапно следить за состоянием компании в обмен на смягчение ковенанты до определенного срока. Еще один вариант – когда мы согласовываем, что не будем требовать возврат кредита досрочно, но при этом идем на реструктуризацию с точки зрения плавного погашения портфеля до определенной величины. Если на отчетную дату смотрим, что у клиента все нормально, то возобновляем линию. Если нет, то договариваемся о том, как будем погашать дальше.

Многие компании пытаются оперировать понятием чистого долга (Net Debt), когда просто накапливают деньги и показывают их за определенный период. Да, коэффициент чистого долга у них, допустим, равен 2, только вот «грязный» долг – на уровне под 4. Мы предполагаем, что в первый рабочий день после отчетной даты все эти деньги уйдут заждавшимся поставщикам и дистрибьюторам. Поэтому данный показатель нельзя учитывать без понимания всей картины.


– Банки, которые сейчас просто отсекают кредитные линии для дилеров, по сути дела, рушат и конкретный бизнес, и рынок в целом. Насколько оправданы такие решения?

– Рушат – это первое эмоциональное определение. Банки защищают деньги своих клиентов – физических лиц и предприятий, которые доверили им свои сбережения или выбрали банк как расчетный. Если заемщик (в частности, автодилер) не выполняет оговоренные условия, разве банку должно быть все равно? Мы всегда честны с корпоративными заемщиками. Мы открыто говорим: если вы нам не дадите обеспечение, поручительства других компаний группы или собственников, то продолжать финансирование мы не сможем. Существующая сейчас проблема на рынке выражается в том, что нередко компания, погасив кредит по сроку, просто не получает необходимого нового финансирования. Мы такого не допускаем и минимум за две-три недели проговариваем этот вопрос.

Я хочу, чтобы все понимали: наивно думать, что банки берут и бедным клиентам просто рушат бизнес, хотя он работал до этого 10 лет и отлично себя чувствовал. Нет у нас такой цели! Мы от этого тоже можем много потерять. Когда есть нормальные деловые отношениях, такого не бывает. Будет диалог, будет заблаговременное обсуждение всех условий, чтобы можно было договориться и работать дальше или разойтись по обоюдному согласию. По моим ощущениям, сейчас в России нет ни одного клиента, которому банк не пересмотрел бы условия по новым кредитным соглашениям. Свободных денег в условиях дефицита ликвидности мало, длинных денег – тем более. Анализируется каждый конкретный клиент: зачем ему нужны кредиты, выживет ли он при текущих ставках, какое у него обеспечение, какие у нас с ним отношения, считает ли он нас своим расчетным банком или просто забежал взять денег и больше не возвращаться. На основании всей совокупности факторов принимаются индивидуальные решения.


– Сохраняется ли у дилеров запас прочности?

– У кого-то его практически нет: заложили все, что можно, осталось только последнюю рубашку снять. Другие, наоборот, имеют необремененные активы, которые можно использовать в качестве залога, если понадобится дополнительная поддержка. Ситуация у всех абсолютно разная.


– Анализируя финансовую отчетность дилеров, Вы действительно видите, что доходность находится на каких-то предельно низких значениях?

– Она была предельно низкой, наверное, до конца 2014 года, за исключением ноября-декабря, когда волна клиентов с деньгами понеслась в шоу-румы, и дилеры, забыв о рекомендациях производителей, начали сами выставлять ценники. До этого рентабельность продаж новых автомобилей была от 0,5% до 2-3%, сейчас это уже 5-6%. Машин продается немного, и все понимают, что если не сохранить достаточную рентабельность, то, скорее всего, будет невозможно выжить.


– Иногда возникает ощущение, что проблема раздувается искусственно. Некоторые акционеры как покупали яхты, так и не отказываются от своих привычек. При этом они жалуются, что компания зарабатывает лишь 1% чистой прибыли и это катастрофа…

– В любом случае, когда 1% чистой прибыли от оборота в миллиард рублей превращается в 1% от оборота в 100 миллионов, это бьет по карману. В относительном выражении маржа осталась неизменной или чуть-чуть выросла, а в абсолютном выражении,

«Когда наступили тяжелые времена, те, кто не умеет планировать и не понимает, как живет компания, столкнулись с большими проблемами»

оказывается, сократилась вполовину и более. Да, можно снизить издержки, но если ставки по кредитам выросли в два раза, это не спасет. Тем не менее я согласен, акционеры некоторых компаний, честно говоря, витают в облаках. Но все-таки они в меньшинстве. Крупные холдинги, их собственники и менеджмент прекрасно понимают, куда движется рынок, и они следят не за тем, сколько прибыли прилетело по итогам месяца, а за тем, чтобы в конце года вообще хоть что-то прилетело и была возможность исполнять обязательства перед кредиторами и контрагентами. Вот это, на мой взгляд, те люди, с которыми можно работать.

Дай бог, чтобы по чистой прибыли дилеры в этом году сработали в ноль. В текущей ситуации это будет неплохой результат. А если смотреть ROI, где все акционеры прежде хотели видеть 20-30% в долларах, то сейчас хотя бы 2-3% в рублях будет нормально. Тяжело, но нормально.


– Если смотреть на уровень инвестиций, который требуется для автобизнеса, насколько он адекватен? Даже три-четыре года назад, когда рынок был ровным, расчетный срок окупаемости по большинству проектов составлял семь-восемь лет. Сейчас это уже намного больше 10 лет.

– Семь-восемь лет – это достаточно неплохо при ровном или чуть-чуть растущем рынке. Это нормальный срок. Но сейчас дилерские центры, на мой взгляд, начнут постепенно консервироваться. Компании оттуда будут просто выселяться, особенно небольшие региональные. Объекты сильно теряют в стоимости, и все будут ждать разворота рынка в положительную сторону. При нынешней конъюнктуре инвестировать в стройку практически никто не будет. Все заморозили проекты, даже на уровне готовности больше 50%. Хлеба они не просят, пусть стоят в сторонке, подождем лучших времен, когда ставки снизятся, покупательский спрос более-менее восстановится и будет понятно, что с объемами продаж.


– Но в итоге на рынке уже сложилась ситуация переизбытка автоцентров. Это следствие того, что дилеры не умеют просчитывать риски? Результат давления производителей на дилеров в вопросе инвестирования? Доступность кредитных денег?

– Я думаю, что все эти причины сыграли свою роль. Я уже говорил, что для нас важно понимать подход акционеров к развитию компании и мы прежде всего обращаем на это внимание. Одни говорили, что будут расти очень активно, другие – что будут эволюционировать потихоньку и смотреть на тренды. Можно увидеть примеры крупнейших холдингов, которые вкладывали в новые проекты не очень много денег по сравнению с тем, что они могли себе позволить. А можно перечислить десятки небольших игроков, которые пытались агрессивными шагами завоевать рынок. Они не заботились об эффективности и устойчивости. В условиях быстрого роста продаж возникала иллюзия отсутствия рисков. Забираясь в гору, никто не подумал, что там может быть обрыв.

На мой взгляд, глобальные проекты, когда компания прирастает сразу на 50% по объему бизнеса, – это большой риск. Если в год прирастать, скажем, на 10%, это оптимально. Допустим, у собственника есть 10 дилерских центров, портфель диверсифицирован, кредитные линии хорошие – вполне можно еще один дилерский центр построить или купить. Но если у компании пять точек продаж и она решает инвестировать в целую деревню из еще пяти салонов – это неправильное вложение денег. Скорее всего, бизнес это не осилит, особенно если рынок начнет падать.

Три-четыре года назад многие банки в борьбе за кредитные портфели были рады бурному развитию, в том числе автодилеров, и сами приходили к ним, ведь у каждого банковского клиентского менеджера есть KPI по объему портфеля и по новым клиентам. Я считаю, что это было проявление беззаботности с обеих сторон. От шальных денег все расслабились. В итоге мы получили ту ситуацию, которую не прогнозировали даже в самом негативном сценарии.


– Если бы уровень инвестиций в дилерские центры был ниже, это бы облегчило сейчас состояние компаний?

– Конечно. Нам как кредиторам было бы намного спокойнее, и дилерам было бы легче переживать спад продаж. Условно говоря, компании приходили бы только за целевыми займами на оборотный капитал. Кредитной линии на 100 дней большинству было бы достаточно. Получил деньги, оплатил счета импортеру, продал машины, вернул кредит. А когда на балансе висит инвестиционный долг по недвижимости, которая сейчас не в цене, то при снижающихся продажах он может утопить бизнес. И здесь очень важно договариваться и рисовать вместе с банком график, в котором компания будет жить: построить денежный поток, определить необходимый объем продаж и уровень доходности, согласовать ежемесячный мониторинг ключевых показателей. Если дилер на это идет, банк, к примеру, осуществляет реструктуризацию на три-четыре года, делает льготный период на год, чтобы дилер не отвлекал денежные средства на погашение кредита. Полученный в недалеком прошлом инвестиционный кредит в текущих реалиях – это очень большая проблема и для заемщика, и для банка.


– Что сейчас в первую очередь делать дилерам в отношениях с банками?

– Как минимум плотнее общаться. Мы сами к этому подталкиваем клиентов. Раньше дилер мог сказать: «Мы вам подробную информацию не дадим, а покажем только верхний уровень, сами разбирайтесь». Теперь такой подход не работает. Мы пытаемся объяснить, для чего нам необходимо видеть больше показателей, и компании вынуждены открывать карты, потому что иначе мы не договоримся.

С учетом сложившейся ситуации дилерам, во-первых, нужна финансовая поддержка от акционеров. Ни в коем случае не вывод прибыли из бизнеса! Только погашение портфеля, а если портфеля нет, то лучше сохранение денег в компании. Пусть они лежат на депозитах, на них сейчас тоже можно неплохо зарабатывать.

«Реальность изменилась, и к ней необходимо быстро приспособиться, чтобы найти компромиссы и продолжать сотрудничество с партнерами»

И если раньше собственник не давал личного поручительства, то в сложившихся условиях нужно посмотреть по-новому на это, чтобы поддержать, а может, и сохранить свой бизнес.

Во-вторых, необходима работа над оптимизацией. Ее надо вести в режиме онлайн. Например, директор дилерского центра должен отвечать своей головой за рентабельность. Его погружение в работу площадки должно быть максимальным, чтобы он в любой момент мог без подсказки сказать, сколько у него сотрудников, сколько из них сейчас на работе, какие перед ними стоят цели, каков процент выполнения плана. Обязательно на всех уровнях нужно вводить KPI, если их еще нет. Все показатели должны спускаться до нижнего уровня. Тем же продавцам необходимо четко знать, что они должны сделать, чтобы выполнить свои задачи и задачи дилерского предприятия. Все должны понимать, какие у компании расходы, какие доходы, сколько нужно машин продавать и обслуживать и с какой маржой, чтобы достичь итоговых целей по доходности дилерского центра.

В работе с банками позиция «спасибо, не надо, мы пойдем к другим» больше не работает. Мы уверены, что через некоторое время люди к нам вернутся и будут готовы общаться и договариваться. Если сейчас жить без компромиссов, то возникает большой риск потерять бизнес. Банковская поддержка нужна компаниям больше, чем раньше. И выбирать своих банковских партнеров нужно очень аккуратно. Раньше лишь немногие обращали внимание на такие понятия, как финансовое состояние банка, его нормативы, депозитные счета, объем просроченной задолженности и так далее. Сейчас точно так же, как мы анализируем своих клиентов, клиентам нужно анализировать нас.


– Пытаться продавать активы имеет смысл?

– Продать многие хотели бы. Но я не вижу реальных сделок купли-продажи.


– Почему их нет? Владельцы не готовы опускаться по цене или потому что вообще нет желающих приобретать активы?

– Одни не готовы опускаться по цене, хотя чувствуется, что до определенного предела могут дойти. Другие согласны торговаться, но еще 100 раз подумают, надо идти на сделку или нет. Как правило, грамотные акционеры и менеджеры компаний уже посчитали, по какой бы цене и с какими условиями они купили бы тот или иной дилерский центр. Пока все хотят продать подороже.


– Это ошибка акционеров, что они не могут найти компромисс?

– Это как игра на бирже: надо себе поставить некую линию stop-loss и определить предел, при достижении которого точно нужно реализовывать объект по той цене, по которой его готовы купить. Это бизнес.

Скорее всего, в ближайшее время появится много проблемных активов на рынке, и они будут продаваться с дисконтами. Мы уже видим первых ласточек. По очень низкой цене банки расставаться с ними не будут, иначе понесут денежные потери. Если у банка есть ликвидность, он может позволить себе не отдавать объект дешево, вместо этого сдать его в аренду крупному дилеру на два-три года, а когда рынок восстановится – уже продать, может быть, тому же арендатору.

Большая проблема заключается в том, что стоимость дилерских центров существенно упала, а кредиты остались в прежних объемах. Если бы у дилера это был просто оборотный капитал, то с ним все понятно: продал машину – погасил кредит. А когда на балансе висит огромный инвестиционный долг, который надо выплачивать, он сильно тянет бизнес вниз.

В данном случае речь идет о том, что если раньше акционеры компаний зарабатывали и получали дивиденды, то сейчас надо потихонечку эти деньги возвращать обратно в бизнес, чтобы снизить кредитную нагрузку и поддержать свое детище.


– Готовы возвращать?

– Не все. Некоторые говорят, что у них ничего нет. Поддержать компанию нечем, хотя мы видим, что прибыль акционеру за предыдущие годы распределялась. И не малая. Мы такой бизнес с большой вероятностью поддерживать не будем. Есть и обратные примеры: у дилера портфель объемом около миллиарда рублей, собственники приходят и честно говорят, что дивиденды из бизнеса выводились, но при необходимости готовы этими деньгами просто погасить долг в течение месяца. Понятно, что для крупных кредитных портфелей будет тяжело исправить ситуацию, но если мы видим, что акционер компании возвращает средства в бизнес, который переживает тяжелые времена, мы понимаем – человек борется за свое дело, ему дорого то, что он строил не один год, и он пойдет до конца. Для нас это значит, что нужно рассмотреть возможность помочь ему.


Интервью было опубликовано в журнале «АвтоБизнесРевю»
№4 за 2015 год.

30 апреля 2015
  • Комментарии 0
  • Посещения 24002

Комментарии

Чтобы оставлять комментарии, необходимо авторизоваться на сайте